Алатырь-камень - Страница 70

– Ты и сам знаешь, что нет, – подавив в себе раздражение, растущее от такого агрессивного напора, спокойно ответил Константин. – Если бы я знал, где вас отыскать, то непременно спросил бы.

– Ну а коли не дозволили, тогда как? – слегка усмехнулся Градимир.

Судя по вопросам и ироничному тону, ему явно нравилось поддразнивать своего собеседника.

– Тогда попытался бы договориться. Предложил бы что-нибудь взамен.

– А если бы в цене не сошлись? – продолжал волхв. – Силой взял бы?

– Опасно. С вами враждовать – хлопот не оберешься, – мотнул головой Константин. – Да ты и сам знаешь, что не люблю я силой. Разве что когда деваться некуда.

– А с пруссами да литвой тебе тоже деваться было некуда? – насмешливо спросил Градимир. – Да и раньше, с теми же ливами, семигалами и прочими? А еще раньше взять – с князьями, которые на тебя пришли? Землю родную боронить – святое, только ты ведь не угомонился, когда их полки отбил, а сам к ним в гости подался, да так, что хозяевам после и места в своих хоромах не нашлось. Они же и вовсе не твои были, включая и Галич, который ты под свою длань подмял.

– А тебе иной способ ведом, чтоб Русь объединить и себя от соседей обезопасить? Тогда скажи, а я подумаю. Может, и исправлю что-нибудь. Я ведь не спорю, что, скорее всего, и другой выход имелся, а то и не один. Вот только я их не видел.

– Может, и имелся, – задумчиво протянул волхв. – Но это дело прошлое. Незачем нам к нему возвращаться попусту. Оно уже свершилось, так чего уж теперь. Так ты толком не сказал – что делать станешь, если мы твоим людям воспретим в нашей земле ковыряться?

– Скажу, что от этого ничего хорошего не будет, причем обеим сторонам, – мрачно отозвался Константин.

– Ишь ты, – мотнул головой Градимир, и было неясно, то ли он возмущается подобным ответом, то ли восхищается смелостью сказанного, то ли продолжает насмехаться. – Грозишь, стало быть? – уточнил он.

– Нет, предупреждаю. Ты же сам знаешь, что мне ведомо будущее. Если ты сегодня меня на Урал не пустишь, то гости дорогие на Русь все равно придут, а встретить их мне будет нечем. Не смогу я столько угощения для них найти, чтобы удоволить их жадность. Они же обидчивые – побить за это могут.

– А может, и нет, – перебил его Градимир.

– Может, и нет, – покладисто согласился Константин. – Но то, что русской крови гораздо больше прольется, – это точно. Я от Всеведа слыхал, что вы давно сюда ушли. Чего не поделили, кто прав, а кто виноват – не знаю, да и не о том сейчас речь. Я иное у тебя спросить хочу. Неужто вы так оторвались от своей родины, что вам ее ничуть не жаль?

– Что ты понимаешь, Константин Володимерович, – с раздражением заметил волхв. – Не мы от Руси оторвались, а она нас от себя отторгла. С мясом вырвала и выкинула. Думаешь, не больно нам было?

– Думаю, что очень больно, – последовал ответ. – Но хорошо ли от матери отворачиваться, даже если она и обидела в чем незаслуженно?

– Если обидела – нехорошо. А если прокляла?

– А тут еще разобраться надо, она ли проклинала или глупцы, которые на ней жили, – не уступал Константин. – К тому же, если мои люди полягут, беды не одолев, придет время – и вам тоже аукнется. Тогда ведь сюда не я, а иные придут. Они уговариваться с вами не станут – сами попробуют взять. Это я хочу все миром уладить.

– А сыны твои? А внуки? О дальнем потомстве я уж и вовсе не говорю, – голос волхва стал строгим. – Они как поступят?

– За них поручиться не могу – это так. Однако завет свой я им оставлю и уж постараюсь, чтоб глас их деда и пращура погромче прозвучал. Погромче и посуровее.

– Ну-ну, – протянул Градимир. – Впрочем, что это я о будущем, когда мы и о настоящем не уговорились. Чем ты сейчас готов расплатиться за то, чтоб всеми нашими богатствами попользоваться? – и он пытливо посмотрел на своего собеседника.

– Вначале свою цену назови, а там уж видно будет, – уклончиво ответил тот.

– Разумно, – одобрил Градимир. – Ты, помнится, сказывал, что и железо и серебро не тебе, а Руси надобны. Просишь нас своим покоем ради нее поступиться. А сам-то готов кое-чем своим ради нее пожертвовать?

– Отчего же, – осторожно отозвался Константин. – Но опять-таки смотря чем. Ты прямо говори, что тебе от меня нужно, а там поглядим.

– Тогда прямо с даров и начнем, кои мы в свое время тебе преподнесли, – загадочно усмехнулся Градимир. – Уговора о том, что они навсегда к тебе переходят, – не было. Ты их, конечно, волен не отдавать, но тогда нам с тобой и говорить не о чем. Согласен ли ты забыть слова моего пророчества?

– Раз надо, то согласен, – пожал плечами Константин.

– Ладно, – кивнул Градимир и неторопливо провел рукой возле лица своего собеседника, после чего Константин с удивлением обнаружил, что почти ничего из того, что тот некогда ему говорил, не помнит. Или помнит?

Он напряг память, и некоторые строки всплыли на поверхность, однако все они были посвящены тем событиям в его жизни, которые уже произошли, – про мертвую кровь, про мрак внутри, про свет во тьме. Честно говоря, он раньше не особо и задумывался над ними, только теперь поняв все их значение и истинность.

«Надо было записать все, авось и пригодилось бы, – мелькнуло запоздалое сожаление. – Но что уж теперь. Снявши голову, по волосам не плачут».

– И ты согласен на то, чтобы белый ворон Хугин к тебе с весточкой-предупреждением больше никогда не прилетел? – спросил Градимир.

– Ты же все дары забираешь, так чего уж тут, – пожал плечами Константин.