Алатырь-камень - Страница 95

А уж если ты знаешь, что там на побережье тебя ждет корабль, который отвезет пусть и в далекое, но зато безопасное место, то соблазн «сделать ноги» становится и вовсе непреодолимым. Отваживались на это далеко не все, а лишь малая часть, но и этих нескольких тысяч вполне хватило, чтобы хорошо заселить окрестности Азова, а также восстановленной Белой Вежи.

Лишенные своих проповедников, которых люди Константина почти сразу находили и тут же со всевозможными почестями незамедлительно выпроваживали для проповедей «истинного слова божьего» – вначале в Прибалтику, а затем в улусы детей Джучи, где они затем бесследно терялись в степных просторах, большинство катаров попросту забывали о своем учении, особенно молодое поколение.

Их-то и предполагалось держать в многоязычном и разношерстном крыму в качестве весомого противовеса католическому населению, которое альбигойцы, в отличие от православного люда, терпеть не могли.

Что же до армян, во множестве расселившихся в Крыму за последние десятилетия, то они как раз и бежали из Малой Армении из-за веры. Дело в том, что армянский князь Левон II , пришедший к власти в Киликии, не только распространил свою власть на все соседние области, до гор Тавра, Памфилийского залива и равнин Евфрата.

Он еще и стал перенимать обычаи и законы франков, за что получил от латинского императора Генриха VI титул короля, а также признал верховенство папы, который по такому случаю специально прислал своего легата в Тарс, чтобы возложить на Левона корону. Да и его родная дочь и наследница, названная не по-армянски – Изабеллой, а если быть совсем точным, то ее мужья тоже заправляли страной в духе тестя.

Короче говоря, в своей родной стране армяне превратились в людей третьего сорта, поскольку всем правили западные рыцари и купцы, приглашенные Левоном. Кто-то терпел, кто-то восставал и был безжалостно задавлен, а кто-то просто бежал, причем не всегда к своим соседям в Великую Армению, где тоже было весьма и весьма неспокойно, а еще дальше – в Крым, на Кавказ и на Русь.

Установив повсюду свои гарнизоны и назначив тысяцкого Ростовского полка Лисуню наместником и главнокомандующим всеми русскими войсками в Крыму, Вячеслав повелел отгородить лучшие земли под будущие виноградники и даже задержался здесь на некоторое время, лично контролируя весь процесс, после чего доверил его Зворыке.

Главный финансист Константина, считавший, что вояки в его деле ничего не соображают, выехал вместе с Вячеславом, с тоскливым вздохом покинув милую его сердцу Рязань. Он-то и занимался окончательным составлением таможенных договоров и выжал из купцов максимум возможного, чтобы облегчить своему государю содержание гарнизонов, оставленных в городах Крыма.

Тамошние торговцы, конечно, до хрипоты в голосе отстаивали свои интересы, но с каждой тревожной вестью, приходившей из Иконийского султаната, кряхтя и сокрушаясь, шли на все большие и большие уступки.

Так что основная забота об этих виноградниках легла на плечи именно Зворыки. Он и здесь не подкачал, устроив все на землях, огороженных Вячеславом, в лучшем виде. Надолго оставить свой пост он не мог, боялся, что молодежь непременно напутает что-нибудь без него, но финансист Боривой, оставленный им за себя, за два-три года ухитрился отладить весь процесс до автоматизма.

Особенно славным оказался первый урожай – тысяча двести тридцать третьего года. Тогда для ароматного виноградного сока не хватило даже полутора тысяч бочек, приготовленных заранее, и хозяйственникам пришлось в спешном порядке раздавать новые заказы бочарам.

Сам Вячеслав к тому времени был далеко. Дождавшись ожидаемых вестей о том, что угроза со стороны сельджуков миновала, он сразу выдвинулся на Кавказ. Впрочем, за Крым он и до этого не особенно волновался. К Ала-ад-дину Кей Кубаду I выехали сразу два посольства, желающих рассеять черную тучу, нависшую над полуостровом со стороны южного берега Черного моря.

Русское возглавлял Евпатий Коловрат, а другое – от Византии – не менее искусный в дипломатии, к тому же не первый раз встречающийся с султаном, умудренный опытом Георгий Кантакузен, изгнанный еще пятнадцать лет назад своим братом Мануилом из Фракии, нашедший приют в Никее и с тех пор успевший зарекомендовать себя искусным дипломатом.

Русское посольство извещало султана о том, что Русь и его государство теперь стали соседями, пускай только по морю, а потому царь Константин предлагает ему подписать договор о длительном прочном мире.

Посланцы Иоанна III в основном говорили о совершенно ином, но как-то между прочим ненавязчиво известили Кей Кубада, что дружба, которая уже давно связывает Византию и Русь, не позволит Ватацису пребывать в бездействии, если Константину I будет грозить какое-либо нападение на его земли.

Едва гонец от Коловрата прибыл в Крым с уверением, что теперь все в порядке и опасаться нечего, как Вячеслав направился к древнему городу Корчеву , расположенному на восточной окраине Крыма, чтобы переправить свое войско в полуразрушенную и заброшенную Тмутаракань, а оттуда последовал на Северный Кавказ.

Племена касогов, а чуть позже и ясов встретили его не совсем дружелюбно, хотя и тут свою положительную роль сыграло прошлое. Воспоминания о том, как тысячный полк Стояна, теперь прочно сидевший в Азове, спас от окончательного разгрома соединенное ясско-касожское войско, еще не успели выветриться из памяти горцев, которые, как и кочевники предгорий, не только уважали силу, но и не были чужды благодарности.